СОКОЛЬНИК ТРИФОН.
Шумит листвой Мытищинская роща.
Часовни крест виднеется над ней.
Листву берез весенний дождь полощет,
А птицы гнезда вьют среди ветвей.
Потеха славная давно забыта,
Но было время в глубине веков,
Когда, скача с охотничьею свитой,
Князья пускали в небо соколов.
И тешили они своих хозяев,
Кручины в поднебесье унося,
Как стрелы падали на птичьи стаи,
Добычу «красную» без промаха разя…
Вот как-то раз, устав от дел и трона,
Потеху славную затеял Царь-Иван.
А на перчатке, золотом тесненной,
Сидел любимый кречет – Адраган.
Царю с поклоном птицу передали,
Одели жемчугом расшитый клобучок,
И бубенцы литые обвязали
Атласной лентой вокруг крепких ног.
«Потехе время», - царь в седло садится,
Рога охотничьи поют.
«Да пусть во веки не забудут птицы
Добычу красную, премудрую свою…»
На стаю уток соколов пустили.
Добыча их богатою была.
Взлетали к небу и с разлету били
На радость всем лихие сокола.
А белый кречет, словно ошалелый,
Взмывал стрелою прямо к облакам
И падал с неба молниею белой,
Ломая крылья ловчим соколам.
И зря его сокольничие звали:
Ни крылья голубя, ни красное сукно
Которыми отчаянно махали
Не возвратили птицу все равно.
Кругами смелыми он в поднебесье реял
Пока не скрылся в толще облаков.
А Царь-Иван, от ярости зверея,
Взглянул сурово на своих рабов.
«Эй, вы, холопы», - брови царь нахмурил,
«Приставлен кто за соколом следить?
Вы что, проклятые, уснули?
Я всех вас повелю казнить!»
Понурив головы, стояли тихо.
Все знали: на расправу скор Иван.
К ногам царя упал сокольник Трифон:
«Помилуй царь, взбесился Адраган!»
Но грозный царь промолвил: «Человече,
Ты службу государеву несешь.
От головы твои избавлю плечи,
Коль за три дня мне птицу не вернешь!
Отыщешь кречета – награда будет царской,
А не отыщешь – на себя пеняй!
Палач тебя своей одарит лаской.
Что стал, как пень? Иди же, поспешай!»
Заплакал Трифон и побрел куда-то.
Надеясь птицу вольную сыскать,
Две долгих ночи и три дня проклятых
Сокольник бедный не ложился спать.
На третий вечер ноги подогнулись.
Сел под березу, обнял тонкий ствол.
И тут к нему во сне ли, наяву ли
Весь в белом платье отрок подошел.
И он сказал: «Не бойся, человече.
Иди в Мытищи, там береза есть.
На ней сидит любимый царский кречет.
Поторопись, ведь головы не снесть!»
Очнулся Трифон и, дивясь виденью,
Пошел к березе, как святой велел.
В ее листве густой, укрытый тенью,
Пропавший сокол на ветвях сидел.
Жизнь улыбнулась парню молодому:
Сокольник старший, при дворе в чести.
А в благодарность Трифону святому
Он обещал часовню возвести…
Шумит листвой Мытищинская роща.
Часовни крест виднеется над ней.
Листву берез весенний дождь полощет,
А птицы гнезда вьют среди ветвей.
