Разведение ловчих птиц в России – дело нынче нерентабельное
Скромное крестьянское хозяйство к югу от Бронниц, на берегу речушки Отры – правого притока Москвы-реки. Небольшой кирпичный домик, огород на лесной опушке. В хлеву блеет коза, где-то за сараем задорным мажором пытается продрать июньское ненастье петух, а за частоколом мирно пасутся куры, индюки и гуси. Но не привычные домашние создания тут главные. Самая ценная живность надежно упрятана от посторонних глаз в высоких деревянных вольерах.
Страсть к халяве
«Внутри говорите шепотом!» – строго предупреждает меня директор питомника редких видов птиц «Витасфера» Евгений Сарычев, и мы осторожно входим под крышу.
Интерьер напоминает конюшню: сбоку – длинный коридор, двери из которого ведут в десяток «денников». Только вместо лошадей тут – соколы. Мой собеседник приоткрывает «форточку»-оконце, и стоит мне просунуть в отверстие фотообъектив, как мирно дремавшая на жердочке пара начинает бешено носиться под потолком. Балобаны!
– Чужака почувствовали, – понимающе кивает хозяин и подводит меня к следующему «деннику». – А вот трое молодых самцов, с прошлого года остались. Покупателей пока не нашлось…
Сарычев – выпускник биофака МГУ. В советское время успел защитить кандидатскую диссертацию по поведению млекопитающих. А в начале 1990-х к тотальному безденежью добавился тяжелый профессиональный недуг – острая аллергия на лабораторных крыс. И Евгений подался в бизнес. Сначала работал завотделом в фирме, занимавшейся экспортом российских животных по всему миру. А в 2002 году основал собственное предприятие, где можно было бы применять полученные знания на практике.
– А почему именно пернатые?
– Это давняя любовь. Когда-то даже хотел стать орнитологом. Как предприниматель думал разводить ловчих птиц для охоты. Но этот рынок в России, увы, до сих пор в зачаточном состоянии. Охотники-сокольники не понимают, зачем нужно ехать в какой-то питомник и раскошеливаться, если в лесу можно разыскать гнездо и добыть себе птицу бесплатно.
– Сколько же вы просите за свой товар?
– Цена, естественно, зависит от вида и от конкретного экземпляра. Скажем, годовалых балобанов, которых мы только что видели, с радостью уступил бы по 15 тысяч рублей. Наверное, кому-то покажется, что это дорого. Но ведь за эту сумму покупатель приобретает не кота в мешке, а легализованное и привитое животное с полным пакетом документов…
– Экспортировать не пробовали?
– Да не ждут нас за рубежом! К тому же собственные бюрократические правила столь сложны, что покуда доберешься до таможенной границы, весь запал как раз и закончится. Например, разведение ястребов в неволе – весьма заковыристая задача. Мы ее успешно решаем. Но законы у нас такие, что экспортировать ястреба практически нереально…
В общем, разведение ловчих птиц в России – дело нынче нерентабельное. Выживать питомнику помогают только программы московского правительства по реинтродукции животных в привычные места обитания плюс небольшие заказы от российских зоопарков и заповедников. Да что далеко ходить за примером – даже сетку на облеточнике заменить не можем! Облеточник – полигон для постановки юных ловчих птиц «на крыло». Представляет собой он стальной каркас, обтянутый среднеячеистой сеткой.
Для рожденного в неволе птенца этот объект – незаменимый тренажер в подготовке к самостоятельной жизни в дикой природе. А как только молодая птица уверенно почувствует себя в воздухе, ей помогают пробудить охотничьи инстинкты: запускают в облеточник несколько мышей, а следом – соколика. Но сейчас только голые металлические рейки глядят в серое небо.
Прошлым летом верхняя сетка прохудилась, а на новую денег до сих пор не заработали.
– Да и не понадобится нам в этом сезоне, судя по всему, облеточник, – грустно резюмирует Сарычев. – Видя резкое падение спроса, пришлось серьезно ограничить размножение: «на круг» родилось только шесть птенцов…
Чукча, будь человеком!
– А не жалко разлучать пары, которым самой природой заведено плодиться?!
– По-человечески мне понятны подобные вопросы. Но, во-первых, отсутствие спаривания наше поголовье с биологической точки зрения переносит спокойно. Во-вторых, как владелец питомника я вынужден смотреть на это под иным углом. Не продать дюжину вон тех «друзей», – Евгений Игоревич кивает на курятник, – ничего страшного: в крайнем случае сами съедим.
А не продать дюжину гордых хищных птиц – огромная проблема! Их же ведь самих надо кормить. Убивать птенцов, согласитесь, дико и подло. На волю не выпустишь: без подготовки погибнут. А подготовка – опять же время и… деньги!
Несколько десятков сарычевских питомцев ежемесячно съедают корма на тысячу долларов. Самые дорогие деликатесы – мыши и перепела. Самые дешевые – суточные цыплята. Вот деловито гукая, к стенке подходит красавец-филин и не спеша закусывает небольшим цыпленком. По соседству, нахохлившись, сидит пара серых неясытей («Им сейчас все не по нутру – линяют», – объясняет Сарычев). Еще через стенку – одинокая взрослая сапсаниха. Оказывается, это так называемая импринтированная самка – особь, которую осеменяют искусственно: самца она не подпустит, ибо, повзрослев рядом с двуногими, ощущает себя уже почти человеком. Кстати, импринтированные особи – исключение из правила, согласно которому клички своим питомцам в «Витасфере» присваивать не принято. К примеру, эту сапсаниху окрестили Чукчей.
Ясли в коттедже
Но где же само поколение «некст»? Сарычев приглашает к автомобилю и… достает из багажника ящики с писклявыми комочками. Дело в том, что новорожденных птенчиков в родном гнезде оставлять опасно: в неволе редкая пара адекватно реагирует на собственных деток.
«Яслями» в «Витасфере» заведует коллега Евгения Сарычева, выделившая под них целый этаж в собственном деревенском коттедже. В нынешнем приплоде – пока еще крошечные и невероятно похожие друг на друга бородатая неясыть, сокол-балобан, ястреб-тетеревятник и сразу три пустельги.
Мимо отдельного загончика с устроившими дикий переполох чеглоками подходим к третьему вольеру. Здесь экзотики тоже хоть отбавляй: ястребиха-тетеревятница, серые неясыти сразу двух морф (внешне отличающихся по окрасу групп одного и того же вида) – серые и рыжие…
– Евгений Игоревич, а из «Витасферы» питомцы когда-нибудь улетали?
– Конечно! Вообще любой человек, берущий на воспитание редкую птицу, должен отдавать себе отчет: их союз не навсегда. Птица куда чаще собаки заигрывается, увлекается охотой и элементарно теряется в лесу. Мы упускали птиц и на облете, и на учебной охоте…
– И что в этот момент вы чувствовали?
– Невероятное сожаление. Хотя, если птица почти готова к самостоятельной жизни, думаешь так: приживется в лесу – и слава богу…
«Специальное предложение» от Евгения Сарычева
– Пару месяцев назад нам позвонили из Москвы: на опушке одного из городских лесных массивов люди заметили хищную птицу, которую треплют вороны, – рассказал нам директор «Витасферы». – Прибыв на вызов, мы увидели юного канюка, одна из лапок которого намертво запуталась в синтетической веревке. В безуспешных попытках освободиться бедолага провел, вероятно, не одни сутки, и лапку в итоге пришлось ампутировать. Но сейчас прооперированный канюк полностью отошел от пережитого: нормально питается (в день ему достаточно трех суточных цыплят), спокойно летает и расхаживает на оставшейся половине цевки. Это создание способно стать верным другом человеку даже в городской квартире.
Потратив определенные усилия, хозяин сможет приучить его вылетать с балкона в «свободные путешествия» и возвращаться обратно. Конечно, для этого понадобится известное усердие: все-таки это уже не птенец. Идеальным же вариантом для прописки канюка мог бы стать вольер в загородном доме.
Естественно, ни о какой продаже в данном случае речи мы не ведем: эту птицу отдадим желающим бесплатно!
http://www.vmdaily.ru/article.php?aid=80596
